Шрифт:
Закладка:
Он остановил трактор и спустился по лестнице из башни. Не говоря ни слова, он надел термокомбинезон и закачал немного кислорода в баллон на спине. Остальные наблюдали за ним со своих сидений.
– Что вы собираетесь делать? – спросила наконец Сьюзен.
– Пройти остаток пути пешком, – ответил, посмотрев на нее, Пендер. – Мы взлетим на воздух, если попытаемся подъехать ближе. А пешком можно добраться до фермы почти безопасно.
– О! – сказала Сьюзен, вспомнив о заложенных Морзом динамитных зарядах.
Хардинг кивнул своему партнеру, пристегнул прозрачный шлем, вошел в крошечный шлюз и закрыл за собой дверь. Он включил обогреватель комбинезона и почувствовал, как приятное тепло начало разливаться по коже. Из крошечного баллона в шлем поступал кислород. Хардинг открыл наружную дверь и тут же был ослеплен шквалом синего снега.
Он быстро шагнул на поверхность и тут же провалился по колено в снег, прежде чем нащупал достаточно прочный участок наста. В бледном свете видимость составляла всего каких-то несколько футов, но скоро должно было наступить затишье. Когда оно наступило, Хардинг направился к далеким приземистым постройкам фермы Морза.
Он подходил очень осторожно. Белый трактор скрылся из виду, стоило ему ненамного от него удалиться. Больше всего мешал ветер, он налетал неожиданными порывами и пару раз сбивал его с ног. Тем не менее он упрямо продвигался вперед, медленно, но неотвратимо приближаясь к ферме. Пелена снега на мгновение поднялась, и Хардинг услышал сквозь рев ветра тихий, но отчетливый выстрел. Почти одновременно что-то дернуло его за плечо. Еще один выстрел – и снег взлетел фонтанчиком у ног Хардинга.
Винтовка! Морз стрелял в незваного гостя, приняв его за человека из «К-треста». Возможно, он решил, что наймиты Дейна вернулись после первой неудачной попытки обхитрить его. Хардинг, упав лицом в снег, подумал, что в любом случае будет смертельным безумием попытаться подойти ближе.
Он прикрыл глаза, чтобы исчезла резь. На тракторе не было радио, скафандр тоже не был оборудован портативным устройством. Такие вещи стоили много денег, которых никогда не было у выращивавших лекарственные растения фермеров. Он попытался счистить наледь со шлема, но быстро понял тщетность своих попыток. Впрочем, Морз все равно не узнал бы его на таком расстоянии. Во время синей бури все выглядели одинаково. Хардинг ощутил боль в горле и быстро заморгал. Странно. Это было похоже на…
Кислородное голодание!
Тело его напряглось от мрачного предчувствия. Хардинг отвел руку назад и потряс баллон на спине. Тот был пуст. Ощупав скафандр, Хардинг обнаружил прореху на плече. Он вдруг понял, что вторая рука почти совсем онемела от страшного холода.
Этого нельзя было допустить! До тепла и кислорода было всего полмили – что до трактора, что до фермы Морза. Какая немыслимая ирония! Такого просто не могло быть…
Но факт оставался фактом, и кислородное голодание уже хватало Хардинга за горло!
Задыхаясь, он поднялся на колени. Буря надежно заслоняла его от глаз Морза, поэтому огня из винтовки можно было не опасаться. Однако ему грозила более страшная опасность. Хардинг уже не мог встать на ноги. Совершенно ослабев от недостатка кислорода, он снова упал на мягкий синий пушистый снег.
Левая рука напрочь потеряла чувствительность. Щупальца холода ползли от нее по телу, пытаясь добраться до самого сердца. Одновременно пальцы кислородного голодания хватали за пересохшее горло. Он чувствовал себя так, словно чьи-то руки сжимали железной хваткой его изнутри…
Хардинг пробовал дышать, но это было похоже на агонию удушья. Его губы расплылись в безумной гримасе нечеловеческих мук. Он пытался задерживать дыхание, а когда терпеть уже не хватало сил, облегчения не наступало. Подбиралась вызывающая тошноту кружащаяся чернота, которая пыталась обнять и успокоить, и он вдруг почувствовал страшную усталость.
Воздуха… ради бога, воздуха!
Он увидел бугорки на снегу, не понимая полностью их значения. Не соображая, что делает, он прополз несколько ярдов. Широко раскрытыми глазами Хардинг смотрел на множество то увеличивающихся, то уменьшающихся пузырьков на поверхности синего снега. Что они значили? Когда-то он знал… Сейчас это было не важно. Он испытывал почти наслаждение от разрывавшей тело боли. Резкая и сильная, она притупляла все остальные чувства. Он словно проваливался куда-то…
Бугорки на снегу. Снежные ежи. Маленькие животные с Венеры, которые жили на водороде. Снежный еж, выпивший воду из стакана…
Воздух!
Хардинг онемевшими пальцами принялся царапать застежки шлема. Ему частично удалось его снять. Лицо фермера словно охватили языки пламени. Парализующий холод… но сейчас и он не имел значения. Имел значение только воздух.
Он принялся рыть синий снег. Маленькие существа были совсем рядом. Хардинг нашел небольшую норку и почувствовал на лице самое прекрасное дуновение, какое только можно представить, – струю чистого кислорода. Он стал жадно хватать его ртом, зарываясь лицом в синий снег, чтобы набрать полные легкие живительного газа. Тело вновь стало наполняться энергией.
Но кислород скоро кончился. Он мог бы получить больше – был способ. Нужно было только вспомнить какой… Ну конечно, снежные ежи! Они жили на водороде. Они пили воду и усваивали водород, высвобождая кислород в качестве отхода. Огромные поры их кожи выделяли кислород. А синий снег был водой, H2O, хотя и не подверженной электролизу.
Но когда снежные ежи впадали в зимнюю спячку, метаболизм замедлялся, поэтому они не могли поглощать H2O или выделять кислород. Попавший на ферму снежный еж пробудился под воздействием теплого воздуха. Тепло…
Хардинг включил обогреватель скафандра на полную мощность. Он не знал, насколько хватит питания, но необходимо было рискнуть. Он взял в охапку снежных ежей вместе с синим снегом, прижал зверьков к груди и постарался опустить шлем так, чтобы он закрывал верхнюю часть лица. Ежи тут же проснулись и начали копошиться. Первая порция выделенного ими кислорода попала в шлем, и изголодавшиеся легкие Хардинга жадно втянули живительный газ.
Он, пошатываясь, поднялся на ноги, все еще прижимая к груди благодатную ношу. Тепло привело животных в состояние вялой активности, ускорило метаболизм, и ежи принялись жадно пожирать синий снег. Кислород, который являлся для них продуктом жизнедеятельности, выделялся по мере поглощения синего снега, и большая часть этого кислорода попадала в шлем
